Медиакритика на фестивале «Панорама» в «Москино»
текст: Дарина Поликарпова
1 из 5
закрыть
-
«Просмотровая будка» (2019)
-
«Создавая Монтгомери Клифта» (2018) / «Мой мексиканский брецель» (2019)
-
«VHYes» (2019)
-
«Центральный регион» (1971) / «Городской пейзаж» (2019)
-
«Женщина, которая убежала» (2020)
-
С 23 по 27 сентября в трех кинотеатрах сети «Москино» — «Звезде», «Факеле» и «Салюте» пройдет второй фестиваль скрытых шедевров, отобранных Максимом Селезневым, Дмитрием Фроловым и Кристиной Ефременко из программ основных европейских фестивалей. Тема программы-2020 — медиакритика. Формальный метод, деконструкция, видеоэссеистика и так далее.
© «Москино»
«Просмотровая будка» (2019)Режиссер Ра'анан Александрович
Фильм Ра'анана Александровича начинается в духе «Повинуемости» Стэнли Милгрэма — как запись нейтрального социологического эксперимента по изучению мыслей и действий людей, намеренно поставленных в сложное положение. Подойдя к вопросу с должной исследовательской строгостью, режиссер даже формулирует подобие гипотезы, хоть и заимствованной у писательницы Вирджинии Вулф: вероятно, даже непримиримые враги могут прийти к согласию, если вынудить их реагировать на одни и те же изображения. Александрович приглашает Маю — студентку, переехавшую из Израиля в Штаты изучать антропологию, — вместе с ним посмотреть подборку YouTube-видео, подающих арабо-израильский конфликт неоднозначно. Но за видимой научной нейтральностью прячется ангажированность, которую Мая быстро разоблачает: большинство выбранных роликов выложено в сеть организацией «Бецелем», отстаивающей права палестинцев во вражеской стране. Казалось бы, гипотеза Вулф и Александровича должна подтвердиться: в одном из прямоугольников раздвоенного экрана израильский солдат ударил маленького ребенка, а параллельно — в другом — по снятому анфас лицу респондентки пробежало заметное напряжение. Но Мая не торопится с выводами, задавая увиденному вопрос: «А не может ли этот поток изображений мне лгать? Ведь без контекста я вижу всего лишь заключенный в рамку короткий отрезок времени, но ничего не знаю о том, что ему предшествовало, и понятия не имею, что случилось потом». Спланированная режиссером недвусмысленная эмоциональная убедительность — которой, кстати сказать, зритель довольно часто ожидает от фильмов в принципе — крошится при столкновении с цинично-аналитическим взглядом, не спешащим обменивать вопросительный знак на череду междометий. Придется признать: в век кино и видео как ресурса для пропаганды любого рода миротворческое предположение Вулф начинает звучать по меньшей мере наивно, по большей — реакционно.
