В прокате «Каннингем» — объемный док про Мерса Каннингема и его хореографию
текст: Тимур Алиев
© Arsam International
Каннингем пришел в мир современного танца почти как Ломоносов в науку. Паренек из маленького городка Сентралиа, штат Вашингтон, с населением около 15 тысяч человек (поселок городского типа по российским меркам), средний из трех братьев, Мерс с детства тяготел к танцам, потому решил не идти по стопам отца-адвоката, как его братья, а переехал в Нью-Йорк и в двадцатилетнем возрасте попал в танцевальную труппу — не абы какую, а к Марте Грэм, члену «Великой четверки», группы основоположников американского танца модерн. Преклонение перед авторитетами не было характерно для Каннингема — скорее танцора, нежели хореографа («Я танцор, этого достаточно», — ответит Мерс интервьюеру на вопрос о том, как же его называть). Уже через несколько лет он представит в столице США вместе с композитором Джоном Кейджем свой первый сольный концерт, где покажет первые наработки собственного стиля, основанного на принципах алеаторики, с его фирменными резкими, «бессознательными» движениями.
Ключевой характеристикой танцев, которые исполнял и ставил Каннингем, была фрагментарность. Документалистка Алла Ковган, словно продолжая замысел американца, таким же образом выстраивает и свой фильм о нем. Ковган недостаточно типовых ракурсов «говорящих голов», свойственных зарубежным байопикам об известных людях. Она наполняет фильм видеоматериалами, добытыми из закрытых архивов личного биографа Каннингема, который фиксировал события его жизни с 50-х годов, фрагментами интервью хореографа в разные годы его деятельности, небольшими анимационными вставками, соединяющими весь found footage (прием, подсмотренный в доке «Кобейн: чертов монтаж» Бретта Моргена), а также записями и реконструкциями наиболее известных танцевальных номеров, поставленных героем. Это многообразие материала, в котором сам фигурант, заявленный в названии, появляется не так уж часто, позволяет взглянуть не столько на жизнь Мерса в избитом формате «родился — жил — работал — добился — умер», сколько на его продукцию, на его наследие.
© Arsam International
Примечательно, как Ковган с разных ракурсов смотрит на уникальный танец Каннингема и его социальные коммуникации: Мерс предпочитал экономить слова, но ни секунды не щадил тело, которое говорило о его персоне все. Слава, деньги и понимание публики далеко не сразу пришли к танцору и его труппе; бывало, в танцоров после выступлений летели помидоры, глядя на которые, Мерс сокрушался: «Жаль, что не яблоко, я сейчас очень голоден». Впрочем, отсутствие успеха никак не изменило принципов, которыми руководствовался американец в работе. Основополагающие тезисы Каннингема — оставаться собой, не пытаться повторять за кем-то, не думать, а действовать. В его хореографии не музыка движет телом — тело движется автономно, во все стороны. Бойкот плавности и ритму, практически полное отсутствие гармонии с музыкальным сопровождением вызывали возмущение и изумление публики, но именно это стало визитной карточкой Каннингема и его труппы. Тем же руководствовалась и Пина Бауш, говорившая: «Меньше всего я интересуюсь тем, как люди двигаются, — меня интересует, что ими движет»; именно фильм «Пина» Вима Вендерса стал источником вдохновения для Ковган, решившей снимать свое кино в зрелищном 3D.
Острые углы Ковган в своем хронологическом повествовании аккуратно огибает: общение с композитором Джоном Кейджем — многолетним соратником хореографа, с которым помимо рабочих Каннингема связывали и романтические отношения, — остается за кадром. «Меня заинтересовал не Мерс Каннингем как человек или как личность. Меня интересовала его работа, что я могу сделать с его труппой в 3D», — рассказывает Алла в интервью. И «Каннингем» — действительно кино, в первую очередь, о самом танце, а уже потом о хореографе.
